Семья Сергеевых живёт, будто говорят, "на энтузиазме и в кредит". После всего этого как Саша Сергеев — прежний белоснежный воротник — очутился в вырванном декрете, обстоятельства почеши если дабы около откос, однако бесконечно близко. Дензнаков нет, поддержку зажиточного основоположника Александр продолжает сознательно игнорировать, а наворачивать желают все. В том количестве и работники банка, в каком семья арестовала ипотеку, — им энтузиазм в графу платежей не заносится.
На этом фоне Татьяна осуществляет то, что обычно нарекают «волевым решением» — она возвращается в профессию. Без пафоса, без слёз. Элементарно нахлобучивает деятельный костюм, украшает цедильни и выходит зарабатывать. В это время Александр остаётся дома: с ребёнком, кастрюлями, стиралкой и горой домашних мелочей, от которых не спасают ни диплом, ни чувство юмора.
Счастливо Татьяна атакует трудящиеся будни, Александр обнаруживает ради себя целостную свежеиспеченную вселенную. Пелёнки, смеси, материнские чаты, зубы, фокусы и детская закономерность останавливаются его новой коллективной системой. Несмотря на то что мужеское эго несколько трещит под весом кастрюль, он инициирует понимать: это тоже пахота — элементарно кроме отпуска и выходных. Быть может быть, аж значительнее всех совещаний совместно взятых.
